Н.К. Рерих. Тибет. 1933 г.

Владислав Соколов

старший научный сотрудник Объединённого Научного Центра проблем космического мышления 
Международного Центра Рерихов, 
лауреат Международной Премии имени Е.И. Рерих (г. Москва)
 

Научные исследования

и открытия Н.К. Рериха

и Ю.Н. Рериха в Тибете

Посвящается 90-летию научных открытий 
экспедиции Н.К. Рериха  в  Тибете

Аннотация: Анализируются исторические и этнологические открытия Н.К.Рериха и Ю.Н. Рериха в Тибете, которые наметили богатые перспективы дальнейшего исследования кочевого прошлого и в целом древнейшей истории и культуры тибетского региона. Показан весомый вклад этих учёных в решение проблемы поиска источника и путей расселения предков индоевропейских народов.

Ключевые слова: Рерих, Центрально-Азиатская экспедиция, Тибет, Гэсэр, мегалиты, звериный стиль, бон, кочевники, великие переселения народов, индоевропейцы.


Несмотря на естественные преграды и суровые условия, Тибет всё же не остался на периферии важных культурно-исторических событий, чему есть немало свидетельств. Среди них загадочные вехи, оставленные кочевыми народами в районе Великих Озёр, а также на северотибетских нагорьях и в центральных областях Страны Снегов. Эти вехи, представленные мегалитическими памятниками, могильниками, своеобразным стилем в художественной орнаментике и т.д., таинственным образом связывали воедино огромные пространства евразийского материка.   

Атиша  А. Чома де Кёреш


Можно упомянуть и крупные культурные влияния ближайших соседей – привнесение в Тибет буддизма (Непал, Китай, Хотан, Индия) и специфических художественных традиций (Индия, Непал, регион Хотана, в определённой мере — Монголия и Китай). Нельзя не сказать и о проникновении в Тибет с помощью великого Атиши  учения Калачакры («Колесо Времени»), которое оказало большое воздействие на ламаистскую Азию. (Атиша (982–1054) — известный мудрец из Бенгалии, который способствовал продвижению буддизма в Тибете). Отметим и культурные влияния среднеазиатского кочевого мира на тибетцев-кочевников, что выразилось в сказаниях, вооружении и т.д. Среди тибетских гор находили укрытие от бурных политических событий различные центрально-азиатские племена и даже целые народы. Конечно, шёл и обратный процесс культурного обогащения: например, через уйгуров Ганьчжоу культура Тибета проникала в степи Монголии. Уже в XIII веке в Монгольской империи укреплял своё влияние тибетский буддизм. А пять веков спустя проповедники из Тибета появились на юге Сибири, в местах, где жили бурято-монгольские племена Забайкалья. 

 П.К. Козлов  Н.К. Рерих


Духовная сокровищница Тибета, малоизученность этого сурового края привлекали особое внимание исследователей, при этом поле серьёзных научных изысканий оставалось доступным для очень немногих. Их имена история науки сохранит навсегда. Прежде всего, это — основатель тибетологии как новой области науки, первый европеец, составивший словарь и грамматику тибетского языка, принесший знания, о которых европейские ученые не имели ни малейшего представления, венгерский санскритолог, востоковед и путешественник А.Чома де Кёреш (1784–1842). Это — Н.М. Пржевальский (1839–1888), чьи открытия прославили русскую географическую науку, и который из четырёх азиатских путешествий третье, в числе других областей, посвятил Тибету, а также был на его окраинах в первом и четвёртом путешествиях; Г.Ц. Цыбиков (1873–1930) — бурятский учёный, путешественник и востоковед, автор книги «Буддист-паломник у святынь Тибета» (написана на основе дневников почти трёхлетней экспедиции), труда, поставившего автора в ряды ведущих тибетологов мира; П.К. Козлов (1863–1935) — русский исследователь Центральной Азии; С.Гедин (1865–1952) — шведский учёный и путешественник; В.Фильхнер (1877–1957) — известный немецкий исследователь Тибета; Александра Дэвид-Ниль — французская исследовательница Тибета, написавшая несколько книг о своих путешествиях и о духовной культуре этого региона; А. Франке — один из лучших знатоков памятников Западного Тибета, а также тибетского добуддийского народного эпоса и др. 

 Значительный вклад в изучение культуры тибетского региона внесла семья Рерихов. Их изыскания были очень многогранны: освещение проблемы больших и локальных школ тибетского изобразительного искусства, особенностей их стиля, глубокие лингвистические и историко-культурные исследования, изучение монашеской культуры, добуддийской веры бон, быта кочевых племён и мегалитических сооружений. В данной работе будет сконцентрировано внимание на основных научных открытиях, сделанных Рерихами в Тибете и касающихся преимущественно древней кочевой культуры тибетских нагорий, а также имеющих прямое отношение к важной проблеме поиска источника и путей расселения предков индоевропейских народов.

В 1920-е годы через просторы Внутренней Азии шёл большой караван научной экспедиции, которую вёл крупный русский историк и археолог, мыслитель и художник Николай Константинович Рерих. Вместе с ним постоянно на маршруте была его жена — выдающийся философ, учёный Елена Ивановна Рерих, которая изучала культуру Востока, древнее и современное состояние религий, писала книги, собирала уникальные легенды и сказания. Е.И. Рерих наравне с мужчинами преодолела все трудности пути и внесла огромный вклад в решение задач, стоявших перед экспедицией. Третьим постоянным участником маршрута был старший сын Рерихов — Юрий Николаевич, в то время молодой, талантливый учёный-востоковед и лингвист, знавший помимо европейских ряд восточных языков, в том числе диалекты Тибета. Благодаря этому участники экспедиции не нуждались в переводчике и могли вступать в необходимые контакты с местными жителями, что было крайне важно для научной работы. Кроме того, Ю.Н. Рерих отвечал за охрану каравана, без чего продвижение по безлюдным тропам Внутренней Азии, и особенно по территории Тибета, где разбойничьи нападения были нередки, было бы просто невозможно. Эта экспедиция, продолжившая славную традицию русских путешественников, получила название Центрально-Азиатской. Маршрут её отличался повышенной сложностью и необычайной протяжённостью: с 1924 по 1928 год он покрыл огромным кольцом область от Гималаев на юге до Алтая на севере. Несмотря на весомый вклад в мировую науку, на родине путешественников экспедиция долгое время оставалась практически неизвестной широким кругам в силу идеологической политики руководства страны того времени. 

Е.И Рерих и Ю.Н. РерихКарта ЦАЭ

Слева: Е.И. Рерих и Ю.Н. Рерих на маршруте Центрально-Азиатской экспедиции.
 Справа: Карта полного маршрута Центрально-Азиатской экспедиции Рерихов (1924-1928 гг.)

 

Н.К. Рерих Путь на Тибет  Н.К. Рерих Чантанг

Слева: Н.К. Рерих. Путь на Тибет
Справа: Н.К. Рерих. Чантанг. Северный Тибет

 Проход экспедиции Н.К. Рериха через Большой Тибет (осень 1927 – весна 1928 года) явился её особой страницей по ряду причин. Во-первых, пересечение Тибетского нагорья с севера на юг с проходом через Трансгималаи и Гималаи было осуществлено впервые и в целом явилось одним из триумфов русских исследований Внутренней Азии. К тому же экспедиция прошла в тех местах, которые никогда ранее не посещали путешественники из Америки и Европы, — это район южных берегов тибетских Великих Озёр. Во-вторых, в Тибете Рерихами были сделаны важные научные открытия, связанные с его далёким кочевым прошлым. И, наконец, в-третьих, тибетский период оказался самым трагическим для экспедиции, но в то же время героическим для её участников: пребывание в регионе выпало на очень суровое время, как в плане климата, так и социально-политических событий. 

Необходимо учитывать, что в то время Тибет являлся зоной английских интересов, чем были обусловлены многие препятствия, внезапно возникавшие на пути каравана. Чиновники от британской разведки в союзе с тибетскими властями сыграли крайне негативную роль в истории экспедиции: караван был насильно задержан, и ему пришлось зимовать на высокогорном плато Чантанг при входе в Тибет (бассейн реки Нагчу, урочище Чунаркэн). (Собственно Чантангом, или Северо-Тибетским нагорьем, в широком смысле именуется одна из географических областей Тибетского нагорья, расположенная между хребтом Аркатаг на севере и Трансгималайской системой гор на юге. Трансгималаи — малопроходимая горная стена, отделяющая Северо-Тибетский бассейн от Южного Тибета (бассейн Сатледжа и Брахмапутры); на западе подходит к Ладакскому хребту в районе Кайласа). Это было неравное противостояние научной экспедиции и английских властей. В результате экспедиционный состав обрекался на голод в условиях сильного холода, который быстро наступал на унылые и пологие горы Чантанга — наиболее сурового района Азии. На высотах около пяти тысяч метров, при том, что температура опускалась до –55° С, в летних палатках, в районе, где даже привыкшим местным жителям было сложно вынести такие зимы, экспедиция провела пять месяцев. Забегая вперёд, отметим, что её участники всё же выстояли, но ценой больших потерь: несколько человек погибло от болезней сердца и пневмонии. Эта задержка очень тяжко отразилась и на сердце Елены Ивановны; как вспоминал Ю.Н. Рерих, было просто чудо, что она дошла до Индии. Кроме того, от голода пали девяносто из ста десяти караванных животных. 

Н.К. Рерих Монастырь ШаругенН.К. Рерих Приказ Ригден Джапо

 
Слева: Н.К. Рерих. Монастырь Шаруген. 1928
  Справа: Н.К. Рерих. Приказ Ригден Джапо

Гэсэр. МонголияПамятник Гэсэру. Улан-Удэ

Слева: Гэсэр. Монголия. XIX в.
Справа: Памятник Гэсэру. Улан-Удэ. Бурятия

Несмотря на столь сложные условия, научная работа не была остановлена. Юрий Николаевич занимался сбором материала о хорпах — кочевниках, говорящих на архаичном наречии тибетского языка. В Шаругене, в монастыре древней добуддийской веры бон, учёным было открыто обширное собрание рукописных текстов. Часть рукописей имела отношение к бонской версии героического эпоса о великом царе Гэсэре, который Ю.Н. Рерих слышал от тибетских кочевников. Учёный дал подробное описание обширного района распространения героического эпоса о царе Кэсаре (тибетское звучание имени; в монгольской версии — Гэсэр), в основном это области, где проживают кочевые племена: Северо-Восточный (Амдо) и Восточный (Кам) Тибет, великое Тибетское северное нагорье, или Чантанг; Западный Тибет (район Кайласа, Ладакх, Занскар, Рупшу, Лахул-Гаржа, Спити); Сикким и Бутан; Наньшань, район Кукунора и, конечно, Монголия. Весть о великом герое распространялась и дальше, захватывая Бурятию, а по свидетельству Н.К. Рериха, имя Гэсэра дошло до Волги (Астрахань) [1, с. 98]. Дух героизма, укоренившийся в сознании народов, проживавших на этих обширных территориях, черпал силу в мощном и во многом таинственном образе царя-героя, имя которого невидимо объединяло и питало их сердца. 

Имя великого Гэсэра неоднократно встречается в работах Н.К. Рериха, отмечавшего важные вехи народной памяти и светлых устремлений, связанные с этим образом. Красивые и величественные названия песен, удивительные древние пророчества, особые знаки на высоких скалах, храм, выстроенный на месте явления Авалокитешвары (Авалокитешвара — в северном буддизме величайший Бодхисатва, считающийся спасителем и освободителем), наконец, сами сказания свидетельствовали о непреходящей значительности всего, что связано с Гэсэром. Есть и немало таинственных сюжетов и сопоставлений, которые осторожно проходят в путевых дневниках Н.К. Рериха. Имя Гэсэр-Хана в рассказах жителей Ладакха стоит рядом с легендарной Заповедной Страной Шамбалой; он, водворяющий всеобщую справедливость, имеет много общего с Владыкой этой Страны — Ригден-Джапо. В записях Н.К. Рериха свидетельства о Гэсэре соседствуют с упоминанием о разнообразных изображениях Майтрейи — грядущего Будды, почитаемого от Цейлона до Сибири. И Майтрейю, и Гэсэра — ждут, каждый по-своему.

 Датировку эпоса о Гэсэре, по свидетельству Ю.Н. Рериха, установить невозможно. Можно лишь назвать приблизительное время завершения его оформления, однако основное ядро Гэсэриады может быть достаточно древним. Ю.Н. Рерих определил место происхождения этого эпоса — северо-восток Тибета в среде тангутских и тибетских племён. Эволюция эпоса сложна, так как существуют его рукописные версии (в некоторых ярко выражены буддийские элементы), есть и сокращённая печатная разновидность эпоса, есть и устные его версии, где подмешан местный фольклор. Сама же фигура легендарного освободителя также сложна и многослойна. Помимо мифологического аспекта, в рамках которого Гэсэр и его супруга Бругума близко связываются с древними божествами земли, существует аспект исторический, в котором перед нами предстаёт великий воин, правивший в былые времена в Северо-Восточном Тибете.

 Цикл легенд о короле Гэсэре принадлежит к одной из форм древней веры Тибета — бон. Это ранняя, первая, форма бон, где существовало поклонение природе, богам неба и земли, солнца и луны, звёзд и четырёх стран света. Здесь сказания о Гэсэре приобретали мифологический характер (см.: [6, с.496]). Другая форма бон, как отмечает Ю.Н. Рерих, реформированный бон (приспособленный к буддизму), очень сложна, так как включает и всех божеств Ваджраяны — тантрического буддизма (в основе которого стоял Падма Самбхава — духовный учитель одной из ранних школ тибетского буддизма, VIII век), и также включает собственный пантеон божеств. 

Служители древнейшей формы бон (первой формы) не принадлежали к оседлым общинам, они странники, которые не имеют своих монастырей; их святые места представляли собой алтари — просто грубые камни или памятники типа менгира или кромлеха — либо под открытым небом на горных вершинах, либо в особых пещерах. Это обнаруживает сходство с верованиями и способом поклонения, существовавшими, например, у древних германских племён, которые почитали солнце, луну, огонь, а вместо храмов посещали священные рощи или горные вершины. 

Н.К. Рерих Храм Бон-по  Н.К. Рерих Скалы Ладака

Слева: Н.К. Рерих. Храм Бон-по (Монастырь Шаруген). 1928
Справа: Н.К. Рерих. Скалы Ладака. 1933

Н.К Рерих Знаки Гесера Н.К. Рерих Меч Гэсера

Слева: Н.К. Рерих. Скалы Лахула (Знаки Гэсэра). 1935-1936 
Справа: Н.К. Рерих. Меч Гессэр-хана. 1931

Надо сказать, что Юрию Николаевичу было очень непросто собрать информацию о бон-по, и одна из причин этого заключалась в упорном нежелании самих знатоков доктрины поделиться информацией с иностранцем. Потребовалось три месяца (во время пребывания экспедиции в местности Хор), чтобы Ю.Н. Рерих завоевал доверие некоторых служителей бон-по и был допущен в их библиотеки. Изучение первобытной доктрины бон и связанных с ней мест поклонения, отмеченных мегалитическими памятниками, приоткрывало перед наукой новые страницы древнейшего периода истории евразийского материка. Юрий Николаевич писал: «Бон — это синкретическое учение, в котором древние формы шаманистических идей высокогорной Азии переплелись с поверьями и ритуалами поклонения силам Природы первобытного населения Северо-Западной Индии. Восходит ли этот первобытный культ к индоевропейской древности, или, как я склонен считать, к доарийскому пласту населения, ещё трудно решить определённо» [6, с. 495]. Нельзя исключать, что говоря об истоках такой древнейшей доктрины, как бон, мы вполне можем погрузиться в необыкновенные глубины истории…

 Не менее захватывающе звучат и слова Н.К. Рериха, который, выявляя два главных типа изображений Ладакха, Лахула и всех нагорий Гималаев (первый тип — буддийский), записывал: «Другой тип изображений, дошедший из времён более древних, в связи с добуддийским бон-по и прочими культами огня, ещё более увлекателен по своей загадочности, по своему своеобразному друидизму, так интересному в связи с изучением великих переселений» [4, с. 184]. Николай Константинович определил главный сюжет этих изображений – им оказался горный козёл, содержавший в себе символику огня. Кроме этого, встречались изображения солнца, руки, танцев, ритуальных фигур и пр. Эти сюжеты Н.К. Рерих отобразил на своих полотнах как важную веху в изучении великих переселений. Например, это такие картины, как «Скалы Лахула (Знаки Гесэра)», «Скалы Ладака». Обратим внимание на подназвание одной из этих картин — «Знаки Гесэра».  На  ней изображена скала с различными петроглифами, но преобладают среди них горные козлы. Ведь те же изображения горных козлов, лучников, хороводов, которые Николай Константинович относил к неолиту и которые особенно привлекли его внимание как историка, были встречены им на скалах по пути из Кашмира в Ладакх, на скалах в Синьцзяне (район оазиса Санджу), Сибири, в Трансгималаях и даже в Скандинавии (см.: [3, с. 16]). Всё та же «сочная техника» неолита. 

С Гэсэром связан ещё один значительный знак, увиденный Рерихами опять же в Лахуле, в древнем урочище Карга. Среди многочисленных наскальных рисунков баранов и лучников было встречено изображение меча. Н.К. Рерихом задумывалась картина «Меч Гессар-Хана», в которой художник ставил ещё одну важную веху пути великих движений народов. Николай Константинович сделал такую очень интересную запись: «Где же мы видели эти характерные формы меча-кинжала? Видели их в Минусинске, видели на Кавказе, видели во многих сарматских и кельтских древностях. Всё к тем же соображениям, к переселению народов ведёт этот меч… <…> Тут же и легенда о воинах Гессар-Хана, пришедших издалека и осевших здесь. Они же принесли и первую косточку персика. Конечно, это не монголы, дошедшие до Лахуля в семнадцатом веке… Народная память бережёт что-то гораздо более древнее и значительное» [4, с.182]. Особый интерес в этом фрагменте вызывает упоминание кельтов при соотнесении форм меча, увиденного в изображениях в Лахуле. А  ведь Лахул — это в районе Западных Гималаев: крайний Северо-Запад Индии! Также, при открытии менгиров и кромлехов в Трансгималаях Н.К. Рерих делает запись о доисторических друидах (кельтских жрецах). Итак, — следы древнейших жителей Западной Европы в районе Гималайской гряды… Это было смелое, особенно для своего времени, наблюдение. И как со всем этим связан легендарный Гэсэр, пришедший с воинами в Лахул издалека? И из каких земель занесён персик? Что-то древнее и значительное, как записывал Николай Константинович… 

Здесь важно отметить, что современной официальной исторической науке почти ничего не известно о формировании кельтского этноса и культуры. Существует распространённая точка зрения, согласно которой протокельты на территории Европы связываются с так называемой древней культурой шнуровой керамики и боевых топоров, которая возникает в III тыс.до н.э. Далее называют культуру курганных погребений. Затем, существует предположение относительно того, что кельты стали преемниками или наследниками двух культур: или так называемой культуры полей погребальных урн бронзового века (пришла на смену культуре курганных погребений), которая фиксируется археологами в регионах к северу от Альп — это время, начиная со II-го тыс. до н.э.; или культуры эпохи Гальштата позднего бронзового века — века железа (1200–450 гг. до н.э.); первоначальной территорией гальштатской культуры выступает верховье реки Дунай. 

Кельтский жрецЛадак

Слева: Кельтский друид
Справа: Ладакх. Древние петроглифы у Кхарбу.  Фото Л.В. Шапошниковой. 1970-е гг.

Кельтские воины Н.К. Рерих Три  меча

Слева: Кельтские воины. Реконструкция
Справа: Н.К. Рерих. Три меча. Этюд. 1932

 При этом подчеркнём ещё раз, что доподлинные пути генезиса кельтов остаются «белым пятном» в исторической науке, как и та территория, где первично происходило формирование традиций и мироощущения кельтских племён (или их единого предка). Понятно, что та территория в Центральной Европе, которая принимается ныне как первоначальный регион расселения кельтских племён — это лишь рабочая версия. К слову, существует предположение, по которому прародина протокельтов находилась на территории современных Северной Индии, Ирана, Афганистана. Согласно другой версии — это острова на севере. Здесь весьма плодотворным было бы обратиться к тем открытиям, которые сделаны в Тибете Николаем Константиновичем и Юрием Николаевичем Рерихами. 

 Постепенно складывалась картина путей отважных переселенцев древности. Н.К. Рерих считал, что в таких областях, как Ладакх,  Дардистан,  Балтистан,  Лахул,  Трансгималаи,  частично Персия, юг Сибири (Иртыш, Минусинск), существует множество похожих по технике изображений, которые напоминали «скалы Богуслана и изображения остготов и прочих великих переселенцев» [4, с. 184]. 

 Итак, всё оказалось каким-то таинственным образом связано: цикл легенд кочевников о короле Гэсэре, отображённый в бонской литературе; мегалитические памятники, найденные экспедицией в области Великих Озёр Тибета и относимые к священным местам поклонения приверженцев доктрины бон (об этом подробней будет сказано далее); круторогие козлы из наскальных рисунков эпохи неолита; символика огня. Эти знаки далёкого прошлого объединяли огромные культурные пространства от Гималаев до Атлантики. Причём они особенно заявили о себе в веке двадцатом, когда разъединение человечества дошло до своего предела, когда с особой остротой противопоставились друг другу два цивилизационных полюса — Восток и Запад. Это противостояние продолжается и в начале XXI века.  Поэтому, единство в прошлом, его свидетельства и возможные механизмы привлекали особое внимание Рерихов, думавших о будущем культурном обмене и единении. Несомненно, оно будет складываться на новых основаниях, продиктованных временем, но сам принцип, сам, как писал Ю.Н. Рерих, «священный огонь культурного единения» [7, с. 27], оставался, в сущности, одной из непреходящих основ, которые временами уходят из поля внимания человечества, но  которые могут заново возрождаться. Представим себе: если научная и широкая общественность обратит серьёзное внимание на открытия Рерихов, которые подводят нас к пониманию, что вышедшие из глубин Азии в глубокой древности народы затем осели в Европе, то постепенно мы придём к осознанию надуманности и неестественности противостояния тех же Запада и Востока. Но надо посмотреть на эту проблему глубоко. Это ведь не противостояние культур, а именно разъединение, возникшее на основе бескультурья! 

Также надо подчеркнуть, что факты, собранные Рерихами, свидетельствовали о важнейшей роли, которую играли в мировом историческом процессе евразийские кочевники, что опровергало идеи европоцентризма, согласно которым история Европы выступала своеобразной точкой отсчёта в истории человечества. 

Кроме того, необходимо сказать и о том, что Рерихи рассматривали сам культурно-исторический процесс как явление космическое, явление, которое взаимодействует с космическими ритмами. Как отмечает в одном из своих исследований Людмила Васильевна Шапошникова, «Н.К. Рерих считал древние передвижения народов космическим явлением, благодаря которому люди набирали новую энергетику, нужную для очередного эволюционного витка» [9, с. 304]. В свою очередь Юрий Николаевич, говоря о причинах великих народных сдвигов, отмечал, что это было обусловлено не поиском новых пастбищ, как часто принято считать. Здесь более глубокие причины. 

 Вернёмся непосредственно к открытиям Рерихов. Период зимовки экспедиции на Чантанге, помимо изучения хорпов, а также книг бон-по, был ознаменован ещё одним значительным научным открытием: в орнаментах и убранстве оружия кочевников северного нагорья Тибета был обнаружен знаменитый «звериный стиль» (найденный экспедицией и у кочевников Центрального Тибета). Этот стиль принадлежал евразийским кочевникам и был широко распространён от Придунайских областей и Чёрного моря до Сибири и Китая. Рерихи были первыми и единственными учёными, обнаружившими «звериный стиль» в Тибете, таким образом, значительно расширив уже известный ареал подобных находок. Юрий Николаевич записывал: «Все эти находки ясно говорили о древней связи кочевого Тибета с великим искусством Средней Азии» [5, с.32]. Носителями этого искусства были иранские племена.

Предметы звериного стиля Л. Цесюлевич Портрет Юрия Рериха

Слева: Предметы «звериного стиля». Бронза из коллекции семьи Рерихов
Справа: Л.Р. Цесюлевич. Юрий Рерих. 2012

Карта Ю.Н. Рерих Мегалитические памятники

Слева: Карта тибетского маршрута (1928 г.) Центрально-Азиатской экспедиции Рерихов
Справа: Ю.Н. Рерих. Мегалитические памятники. Доринг. Тибет

 Ю.Н. Рерих предполагал, что сохранение «звериного стиля» среди тибетских кочевников Хор объясняется присутствием «иностранной примеси». Речь идёт ещё об одном уникальном открытии Рерихов, касающемся внешнего облика хорпов, живущих севернее хребта Тангла. Среди них часто встречался кавказский тип, некоторые из мужчин обнаруживали явное сходство с европейцами. Ю.Н. Рерих писал о том, что в этническом типе современных кочевников Хор наиболее выделялся тип, который свидетельствовал о значительной примеси иранской или скифской крови [5, с. 32]. 

 У Н.К. Рериха мы также встречаем запись относительно некоторых европейских типов в Северном Тибете. Перед описанием явно европейской внешности некоторых хорпа Николай Константинович вспоминал камни алтайских «чудских» могил, где прошли готы, оказавшие культурное влияние на всю Европу. Такие же могилы были встречены экспедицией в Трансгималаях. Там же были найдены места древних святилищ, которые вызвали у Николая Константиновича ассоциации с солнечным культом друидов. Кроме того, он отмечал сходство мечей жителей Трансгималаев с оружием из готских могил южно-русских степей, а пряжек тибетских племён с фибулами из готских погребений. «И почему Лхаса когда-то называлась Гота [согласно миссионерским хроникам]? И откуда название племени — готл?  Откуда, куда и как двигались гонимые ледниками и суровыми моренами прародители готов? Нет ли в застывшем обиходе северян-тибетцев древних черт их ушедших собратий? Удивительно: один хорпа напоминает Мольера, другой годился бы для типа д’Артаньяна, третий похож на итальянского корсара, четвёртый с длинными прядями волос близок портрету Халса или Паламедеса… Не будем бояться сопоставлять то, что ярко бросается в глаза» [1, с.310]. Он обращал внимание на древние развалины храмов Кашмира, очень напоминавших основы аланских построек, которые развились в формах романского стиля. Николай Константинович приводит сообщение об иноземных строителях кашмирских храмов, при этом здесь обнаруживаются знаки, указывающие на присутствие готских племён. 

Н.К.Рерих, накапливая фактический материал и не спеша с окончательными выводами, предлагал учёным новые данные, расширявшие рамки прежних взглядов на проблему расселения индоевропейских народов. Кроме всего прочего, это можно отнести к готам, германским племенам, источник расселения которых историческая наука ещё не так давно относила лишь к Скандинавии. 

Очередным открытием Рерихов, относящимся к древним памятникам кочевого Тибета, явились погребения Северного Тибета (Ю.Н. Рерих при этом отмечал, что современные кочевники Тибета совершенно не знают погребения как такового), относящиеся к типу «каменных могил». Они оказались аналогичны каменным могилам Северной Монголии, Забайкалья и Алтая. Ю.Н. Рерихом было отмечено, что могильники северотибетских нагорий напрямую связаны с могилами в Ладакхе (Малый Тибет). Также определено, что каменные погребения в Тибете принадлежат древнему длинноголовому кочевому народу периода, предшествовавшего VII веку. «…Район распространения каменных могил, — писал Ю.Н. Рерих, — совпадает с районом распространения мегалитов и находок предметов в “зверином” стиле, а также характерных бронзовых наконечников стрел» [5, с. 25]. 

Мегалиты Карнака

Карнакские камни. Мегалиты в р-не г. Карнак. Бретань, Франция 


После героической зимовки на Чантанге, несмотря на тяжёлые потери, экспедиция вошла в Тибет. Страна Снегов принесла самые интересные находки. Караван шёл на Сикким, но особым окружным путём, не известным ни одной европейской экспедиции и почти незнакомым географической науке. Это был путь паломников из Нагчу на запад, к священной горе Кайлас. Юрий Николаевич отмечал, что это один из путей расселения предков тибетских племён — древних кочевников. «Эти кочевые племена, — писал Юрий Николаевич, — сдвинутые со своих кочевий в области Коко-нора и верховий Жёлтой реки, принесли с собой свою исконную кочевую культуру, племенной эпос, а также кочевое искусство с характерной “звериной” орнаментикой» [5, с. 24]. На этом священном пути экспедицией был обнаружен ряд интереснейших археологических памятников (см.: [6, с.571–576]). В первую очередь, — это мегалитические памятники (открыты 22 марта 1928 г.), найденные в узкой долине, расположенной примерно на тридцать миль к югу от солёного озера Панггонг-Цоча; место носило название Доринг, или «Одинокий Камень». Это открытие настолько значимо, что мы далее остановимся на нём отдельно. На следующий день, 23 марта, была обнаружена другая группа мегалитических памятников — место культа в виде трёх менгиров с каменными плитами, которые расположены в форме квадрата. Затем, в этот же день (23 марта) в некотором удалении от данного памятника, Н.К. Рерихом в местности, называемой Ратри (местность находилась в двадцати двух милях от Доринга), было обнаружено несколько могильников, которые, как записывал Юрий Николаевич, вероятно, относились к эпохе неолита [6, с.576]. Эти могильники имели квадратную ограду из камней; каждое захоронение ориентировано с востока на запад, а его восточную оконечность венчала большая глыба. Ю.Н. Рерих полагал, что эти могильники «принадлежали к той же эпохе, что и открытые экспедицией мегалитические памятники» [6, с.576]. Интересен и тот факт, что местное население вообще ничего не знало о существовании этих могильников. 

Происхождение мегалитических памятников, обнаруженных экспедицией, не имело отношения к культуре проживающего там местного населения. Такие артефакты древней культуры, как менгиры и кромлехи к югу от Великих Озёр Тибета, были первыми мегалитами, открытыми Рерихами к северу от Гималайских гор. Надо сказать, что экспедиция Н.К. Рериха открыла ещё в ряде мест, расположенных к югу от Великих Озёр, сооружения, аналогичные мегалитическим памятникам в Доринге. Это — Ратри, Лап-чунг и Тсук-чунг в Трансгималаях. «Все открытые мегалиты, — пишет Юрий Николаевич, — построены по одному и тому же плану: кромлех — ряды менгиров — каменная фигура стрелы» [7, с. 39]. Приведём ещё и такое важное замечание Ю.Н. Рериха: «Интересно отметить, что большинство открытых мегалитических памятников встречается вдоль великого паломнического пути, проходящего южнее Великих Озёр и ведущего к горе Кайлас, обители богов, и к святым местам на непальской границе» [6, с. 574]. 

Вернёмся к мегалитическим памятникам Доринга, которые имели отношение к добуддийскому Тибету. Если говорить о Тибете, то данные памятники были первыми, обнаруженными на его территории. (Ю.Н. Рерих пишет: «До сих пор было открыто только несколько святилищ первобытной религии Бон. Это главным образом неотёсанные каменные алтари, или лха-со» [6, с. 385]. Как отмечает Юрий Николаевич, некоторые из подобных святилищ были найдены в западном Тибете, они были изучены доктором А. Франке). Это были восемнадцать параллельных рядов (каждый ориентирован с востока на запад) менгиров. Западный конец этой всей группы камней увенчан кромлехом: два концентрических круга камней, в центре внутреннего кромлеха возвышались три менгира, перед каждым из которых был размещён алтарь. Это очень напоминало знаменитые мегалитические сооружения Карнака в Западной Европе: оба памятника, по свидетельству Юрия Николаевича, были построены по одному и тому же плану. Николаем Константиновичем и Юрием Николаевичем Рерихами была сделана попытка выяснить культовую принадлежность тибетских мегалитов, чему способствовала такая важная деталь памятников, как знак стрелы. Дорингские мегалиты с востока были увенчаны выложенной из каменных плит огромной стрелой, конец которой был сориентирован на ряды менгиров, то есть на запад. Ю.Н. Рерих указывал, что символ стрелы занимал в древнем Тибете важное место в культе солнца и небесного огня (изображался в виде молнии). В то же время учёный подчёркивал, что «стрела иногда символизирует царя Гесэра, чья связь с древним культом Природы была убедительно доказана д-ром Франке» [6, с. 572]. В целом Юрий Николаевич пришёл к важному научному заключению, что всё мегалитическое сооружение Доринга было посвящено некоему природному культу, скорее всего, солнцу, которое и символизирует фигура стрелы. 

Стрела направлена с востока на запад… Это также общее направление происходившего в глубокой древности великого переселения народов. Их путь следовал за солнцем, их культ распространялся на Запад. А сами ряды менгиров словно символизируют собой стройные дружины древних переселенцев… 

Н.К. Рерих Каракиргизы  Н.К. Рерих Дружина Гесера

 Слева: Н.К. Рерих. Каракиргизы
Справа: Н.К. Рерих. Дружина Гессар-хана. 1931

 Н.К. Рерих Менгиры Гималаев Менгиры Карнака

Слева: Н.К. Рерих. Менгиры Гималаев. 1932
Справа: Карнакские камни. Мегалиты   р-не г. Карнак. Бретань, Франция

 У Н.К. Рериха есть картина, которая называется «Дружина Гессар-хана» (1931 г.). Сама дружина, продвигаясь по сложным дорогам горной местности, наполовину скрыта среди холмов и предгорий. Самым же ярким объектом картины, размещённым почти в середине полотна, является белая зигзагообразная полоса реки или ледника, которая, если внимательно присмотреться, имеет явные черты стрелы (или молнии). Выше уже говорилось о том, что Ю.Н. Рерих отмечал символизм стрелы в отношении царя Гэсэра, или по-тибетски Кэсара. 

 Другой интересный момент. В кельтских преданиях повествуется о том, что в очень давние времена на остров, который ныне именуется Ирландией, первым переселяется племя Кессар. В данном контексте стоит привести такой факт. В Китае — в Синьцзяне и Ганьсу — археологами были обнаружены мумифицированные останки около пятисот человек, которые сохранились до нашего времени благодаря сухому пустынному климату. О точной датировке пока сложно говорить, так как площадки этих раскопок охватывают довольно широкий временной период: 1800 г. до н.э. – последние века до н.э. Здесь важно отметить другое: внешний вид определённой части этих останков (рост мужчин превышает 1,8 м, светлые волосы и кожа) натолкнул учёных на предположение, что в этих местах проходили носители индоевропейских языков. Особенно интересно то, что ряд мумифицированных тел одет в одежду, которая схожа с ирландской II тыс. до н.э. — изделия из шерстяной ткани в клетку. Надо сказать, что эти места издревле пересекали древние караванные пути, в частности, речь идёт о маршрутах Шёлкового пути, форпостами которого были оазисы пустыни Такламакан. (См.: [11, с. 33]). И ещё один факт. Существует сходство в обрядах друидов Ирландии и браминов Индии. Это сходство, кстати сказать, объясняется данными такой новой науки, как ДНК-генеалогия, которая, основываясь на своей методике, может довольно точно определить принадлежность той или иной культуры к какому-либо древнему народу (в данном случае речь идёт об арийских народах). К слову, подобными данными той же ДНК-генеалогии объясняется и сходство в погребальных обрядах, существующих в Европе, Северном Кавказе и на Алтае. (См.: [10]). 

 Н.К. Рерих, называя мегалиты Доринга «несомненным знаком друидической древности» [1, с. 310], так писал об этой удивительной находке: «…Как замечательно увидеть эти длинные ряды камней, эти каменные круги, которые живо переносят вас в Карнак, в Бретань, на берег океана. После долгого пути доисторические друиды вспоминали свою далёкую родину. Древнее Бонпо может быть как-то связано с этими менгирами. Во всяком случае это открытие завершило наши искания следов движения народов» [3, с. 50]. Николай Константинович был убеждён, что древние менгиры Тибета связаны с менгироподобными камнями на горных перевалах Лахула (отображены в его картине «Менгиры в Гималаях») — местности, отмеченной, как уже говорилось выше, характерным для многих сарматских и кельтских древностей изображением меча. 

Также необходимо сказать о следующем. Выше было сказано о том, что всё мегалитическое сооружение Доринга было посвящено, скорее всего, солнцу, которое символизирует фигура стрелы. В этой связи заметим, что культ солнца очень древний и был, например, распространён у арийцев. Так, Ю.Н. Рерих предполагал, что религиозная реформа Аменхотепа IV, или Эхнатона, представляла собой, как он пишет, «отголосок арийского культа солнца, занесённого ко двору Египта митаннийской княжной, матерью Аменхотепа III» [8, с. 98]. Как отмечает Юрий Николаевич, те новые веяния, которые достигли кульминации в данной религиозной реформе Эхнатона, появились в Египте с начала II тысячелетия до нашей эры (около 1800 г. до н.э.), когда на Египет произошло нашествие гиксóсов (основная масса которых, по свидетельству Ю.Н. Рериха, состояла, вероятно, из семитических племён [8, с. 444]). А в этом нашествии на Египет принимали участие и хеттские племена, которые, судя по всему, относились к индоевропейским племенам (см.: [8, с. 98–99]). Кроме того, упомянутая мать Аменхотепа III, с которой ко двору Египта был занесён арийский культ солнца, принадлежала к загадочному народу митанни, в среде которого, как отмечает Юрий Николаевич, присутствовало сильное арийское ядро. 

 Кочевник с  Чантанга                                                                                                                                                                                                   Чантанга                                                                                           М. Потапов Аменхотеп

Слева: Кочевник с Чантанга. Фото Л.В. Шапошниковой. 1970-е гг.
Справа: М. Потапов. Аменхотеп III

Итак, оставленные переселенцами знаки свидетельствовали о былом культурном единстве. Они были выявлены Николаем Константиновичем и Юрием Николаевичем Рерихами в наскальных изображениях, «зверином стиле» в орнаментах и убранстве оружия, мегалитических памятниках, погребениях,   вооружении, антропологических сопоставлениях, лингвистических параллелях, легендах кочевников и др. Эти знаки своим сходством объединяли очень удалённые и на первый взгляд не связанные между собой области евразийского материка; они намечали пути великих переселений народов, происходивших многие века назад и охвативших Тибет,   Ладакх,   Лахул,   Кашмир,   Северную Монголию, Алтай, Южную Сибирь, южнорусские степи, Северное Причерноморье, Скандинавию,  Западную Европу. Причём область Гималаев, возможно, была начальным пунктом этих великих передвижений. Особенно важен тот факт, что в них были задействованы предки индоевропейских народов, о чём свидетельствовали многочисленные сопоставления, сделанные на маршруте экспедиции. Не случайно Н.К. Рерих считал Азию колыбелью народов. Он писал: «…Именно нагория Гималаев и Трансгималаев были одним из главных пунктов переселения народов, объединяя этим лучшие стили Запада, выдвигая скифику, напоминая о романском стиле и прочих незабываемых культурных сокровищах» [2, с. 54].

Н.К. Рерих Канченджанга

Н.К. Рерих. Канченджанга

Опубликовано в: Мир Евразии: научный журнал (История, археология, этнография). — 2018. — № 1 (40). — С. 54–63.

УДК 94(515):903+94(430).012 

Источник


Список библиографических ссылок:

1. Рерих Н.К. Алтай – Гималаи: Путевой дневник / Н.К. Рерих. — Рига: Виеда, 1992.

2. Рерих Н.К. Знамя Мира / ред.-сост. О.Н. Звонарёва. — М.: Международный Центр Рерихов, 1995.

3. Рерих Н.К. Сердце Азии / Н.К. Рерих. — Минск: Университетское, 1991.

4. Рерих Н.К. Твердыня пламенная / Н.К. Рерих. — Рига: Виеда, 1991.

5. Рерих Ю.Н. Звериный стиль у кочевников Северного Тибета / Ю.Н. Рерих. — М.: Международный Центр Рерихов, 1992.

6.Рерих Ю.Н. По тропам Срединной Азии. Пять лет полевых исследований с Центрально-Азиатской экспедицией Рериха / Ю.Н. Рерих / Пер. с англ. И.И. Нейч, А.Л. Барковой. — М: Международный Центр Рерихов, 2012.

7. Рерих Ю.Н. Тибет и Центральная Азия: Статьи, лекции, переводы / Ю.Н. Рерих. — Самара: Издательский дом «Агни», 1999.

8. Рерих Ю.Н. История Средней Азии / Ю.Н. Рерих. В 3-х т. Т. 1. — М.: Международный Центр Рерихов, 2004.

9.Шапошникова Л.В. Земное творчество космической эволюции / Л.В. Шапошникова. — М.: Международный Центр Рерихов, 2011.

10.Клёсов А.А., Пензев К.А. Арийские народы на просторах Евразии / А.А. Клёсов, К.А. Пензев. — М.: Книжный мир, 2015.

11.Хансен В. Великий Шёлковый путь. Портовые маршруты через Среднюю Азию. Китай – Согдиана – Персия – Левант / В. Хансен / Пер. с англ. С.А. Белоусова. — М.: ЗАО Издательство Центрполиграф, 2014. 


 Vladislav Georgievich Sokolov 

PhD, Senior Researcher of the Unified Scientific Center for Space Thinking Problems 
of the International Centre of the Roerichs (Russia, Moscow), 
Helena Roerich International Prize winner

NICHOLAS AND GEORGE ROERICHS’ SCIENTIFIC RESEARCHES AND FINDINGS IN TIBET

Dedicated to the 90th anniversary of the scientific 
discoveries made by Nicholas Roerich's expedition in Tibet

Abstract: This article analyzes the historical and ethnological discoveries made by Nicholas Roerich and George Roerich in Tibet, which outlined rich prospects for further research of the nomadic past and, in general, the ancient history and culture of the Tibetan region. It reveals a significant contribution of these researchers to the issue of finding the source and ways of resettlement of the ancestors of the Indo-European peoples. 

Keywords: Roerich, Central Asian expedition, Tibet, Geser, megaliths, bestial style, bon, nomads, great migrations of peoples, Indo-Europeans.